Неточные совпадения
В столовой он позвонил и велел вошедшему
слуге послать опять за доктором. Ему досадно было на жену за то, что она не заботилась об этом прелестном ребенке, и в этом расположении досады на нее не хотелось итти к ней, не хотелось тоже и видеть княгиню Бетси; но жена могла удивиться, отчего он, по обыкновению, не зашел к ней, и потому он, сделав усилие над собой, пошел в спальню. Подходя по мягкому ковру к дверям, он невольно услыхал разговор, которого не хотел
слышать.
— Знаем все об вашем положении, все
услышали! — сказал он, когда увидел, что дверь за ним плотно затворилась. — Ничего, ничего! Не робейте: все будет поправлено. Все станет работать за вас и — ваши
слуги! Тридцать тысяч на всех — и ничего больше.
Это, по-видимому, совершенно невинное достоинство приобрело, однако ж, ему много уважения со стороны трактирного
слуги, так что он всякий раз, когда
слышал этот звук, встряхивал волосами, выпрямливался почтительнее и, нагнувши с вышины свою голову, спрашивал: не нужно ли чего?
Услышав полковничий приказ,
слуги бросились к возам, палашами перерезывали крепкие веревки, снимали толстые воловьи кожи и попоны и стаскивали с воза баклаги и бочонки.
Слышал он только, что был пир, сильный, шумный пир: вся перебита вдребезги посуда; нигде не осталось вина ни капли, расхитили гости и
слуги все дорогие кубки и сосуды, — и смутный стоит хозяин дома, думая: «Лучше б и не было того пира».
…Самгин сел к столу и начал писать, заказав
слуге бутылку вина. Он не
слышал, как Попов стучал в дверь, и поднял голову, когда дверь открылась. Размашисто бросив шляпу на стул, отирая платком отсыревшее лицо, Попов шел к столу, выкатив глаза, сверкая зубами.
— А я так
слышал, что третьего дня у Катерины Ивановны он отделывал меня на чем свет стоит — вот до чего интересовался вашим покорным
слугой.
Он убегает, он
слышит вопль настигающего его
слуги,
слуга хватает его, останавливает и падает, пораженный медным пестом.
Она вышла на крыльцо и
услышала ответ
слуги, доносящего от имени молодого барина.
…Я ждал ее больше получаса… Все было тихо в доме, я мог
слышать оханье и кашель старика, его медленный говор, передвиганье какого-то стола… Хмельной
слуга приготовлял, посвистывая, на залавке в передней свою постель, выругался и через минуту захрапел… Тяжелая ступня горничной, выходившей из спальной, была последним звуком… Потом тишина, стон больного и опять тишина… вдруг шелест, скрыпнул пол, легкие шаги — и белая блуза мелькнула в дверях…
Жалобы на
слуг, которые мы
слышим ежедневно, так же справедливы, как жалобы
слуг на господ, и это не потому, чтоб те и другие сделались хуже, а потому, что их отношение больше и больше приходит в сознание. Оно удручительно для
слуги и развращает барина.
— Нет ли и другого чего? Я
слышал, вчера… (впрочем, я не имею права), но если вам когда-нибудь и в чем-нибудь понадобится верный
слуга, то он перед вами. Кажется, мы оба не совсем-то счастливы, ведь так? Но… я не расспрашиваю, не расспрашиваю…
Отсюда ничего не слышно; этот ковер и мебель удивительно скрадывают звуки, да я и сам заботился, чтобы мне ничто не мешало заниматься; поэтому звонок, который вы здесь
слышите, просто соединен, на случай выхода
слуги, с наружным колокольчиком.
— Благодарю преблагую и пресущест венную троицу, — сказал царь, подымая очи к небу, — зрю надо мною всемогущий промысел божий, яко в то самое время, когда теснят меня враги мои, даже ближние
слуги с лютостью умышляют погубить меня, всемилостивый бог дарует мне верх и одоление над погаными и славное приращение моих государств! — И, обведя торжествующим взором бояр, он прибавил с видом угрозы: — Аще господь бог за нас, никто же на ны! Имеющие уши слышати да
слышат!
Разговоры становились громче, хохот раздавался чаще, головы кружились. Серебряный, всматриваясь в лица опричников, увидел за отдаленным столом молодого человека, который несколько часов перед тем спас его от медведя. Князь спросил об нем у соседей, но никто из земских не знал его. Молодой опричник, облокотясь на стол и опустив голову на руки, сидел в задумчивости и не участвовал в общем веселье. Князь хотел было обратиться с вопросом к проходившему
слуге, но вдруг
услышал за собой...
Как же всё это случилось — спросят меня. Неужели никто не видал этого происшествия? Куда девался Михайла Максимович и его верные
слуги? Неужели он ничего не знал, или его не было дома?.. Нет, многие
слышали и видели освобождение Прасковьи Ивановны; Михайла Максимович был дома, даже знал, что происходит, — и не осмелился показаться из своего флигеля.
Но есть завтра —
слышите, Шура? — есть солнце, которое взойдет завтра с специальной целью показать вам вашего покорного
слугу совершенно в ином свете.
— Ничего-о! —
слышал Илья скрипучий голос Еремея. — Ты только одно знай — бог! Ты вроде крепостного у него… Сказано — раб! Бог твою жизнь видит. Придёт светлый день твой, скажет он ангелу: «
Слуга мой небесный! иди, облегчи житьё Терентию, мирному рабу моему…»
Слуга пошел доложить обо мне его жене, и я через растворенную дверь могла ясно
слышать разговор ее с другой дамою, которая была у нее в гостях.
Я, однако, желал проводить бабушку. Кроме того, я был в каком-то ожидании, я все ждал, что вот-вот сейчас что-то случится. Мне не сиделось у себя. Я выходил в коридор, даже на минутку вышел побродить по аллее. Письмо мое к ней было ясно и решительно, а теперешняя катастрофа — уж, конечно, окончательная. В отеле я
услышал об отъезде Де-Грие. Наконец, если она меня и отвергнет как друга, то, может быть, как
слугу не отвергнет. Ведь нужен же я ей, хоть на посылки, да пригожусь, как же иначе!
Он хоть и
слышал как-то смутно, что я выиграл капитал, но наверное полагал, что я у Blanche вроде какого-нибудь домашнего секретаря или даже, может быть,
слуги.
Впоследствии я
слышал от Шатрова, что Николев до того верил своей прислуге, особенно своему любимцу камердинеру и дворецкому, что не было возможности самым близким людям убедить его в неряшестве его
слуг и плутнях его любимца.
Слуга. Дмитрий Василич! какой-то мужик просит позволения вас видеть. Он говорит, что
слышал, будто вы покупаете их деревню, так он пришел…
Узнать ты должен, наконец,
Кто ты! — доселе содержал я
Тебя почти совсем как бы родного.
Но с этих пор переменилось всё!
Я повторю тебе, как ты попал сюда:
С
слугой однажды шел я из Бургоса
(Тогда еще я только что женился),
Уж смерклось, и сырой туман покрыл
Вершины гор. — Иду через кладбище,
Среди которого стояла церковь
Забытая, с худыми окнами.
Мы
слышим детский плач — и на крыльце
Находим бедного ребенка — то был ты;
Я взял тебя, принес домой — и воспитал.
— Хоть куда отдавай, все едино! Меня не испугаешь, — отвечал Яшка. — Я за бога, за великого государя стою, — за бога,
слуги антихристовы, стою!
Слышишь? Думаете: заперли, так уж я вам подвержен? Не-ет! Стучу, вот, слава-те, господи, царица небесная… поддерживает меня бог-от! Не подвержен я антихристу.
Нам приятно
слышать, что Псару сумел предупредить бегство ленивых и трусов. Пусть знают все, что и нам не угодна война, но мы не прекратим ее, доколе не покорим всех подлых врагов из пустыни Сирийской и из пустыни Ливийской, и будем воевать до полной победы. Пусть ответит нам
слуга наш Псару, есть ли у него довольно оружия, довольно колесниц и довольно хлеба для войска?
Он позвал
слугу тотчас, как только переступил порог двери, и передал ему приказание Бодростиной. Он исполнил все это громко, нарочно с тем, чтобы Глафира
слышала, как он обошелся с ее поручением, в котором Павел Николаевич видел явную цель его унизить.
Он недавно
слышал от прислуги высокого дома, что на месте, где совершено убийство, нечисто, что там ходит привидение, в образе высокой черной женщины с распущенными волосами… Многие из
слуг и рабочих высокого дома клялись и божились, что видели его собственными глазами.
Окна будуара выходили на двор, а потому уличный шум не достигал сюда, в самой же квартире во время припадков мигрени у Ирены Станиславовны, сама Цецилия Сигизмундовна и все
слуги и служанки ходили на цыпочках, еле касаясь пола, так что можно было не преувеличивая, если не
слышать полета мухи, то все же услыхать малейший шорох.
Но лишь только она к дому Волынского, сердце упало у ней в груди. Вот она входит на лестницу, медленно, тяжело, как будто тащит за собою жернов. Докладывают об ней кабинет-министру — велят ей подождать… Она
слышит, что посылают
слугу в Гостиный двор; она видит, что
слуга этот возвратился. Зовут ее в кабинет.
Виталина (смутившись). Зови. (
Слуга уходит.) Наташа, оставь нас, может быть, какое-нибудь дело по дому, которого ты не должна
слышать.
Катя поблагодарила старого
слугу за все, что он ей открыл, обещаясь никому не говорить о том, что
слышала от него, наказывала не огорчать более отца неуместными советами и дурным поведением.
Она рассказала отцу все, что с ней случилось в дороге, утаив, разумеется, впечатление, произведенное на нее Волгиным. Александр Иванович крестился и благодарил Бога, что дочери послал счастливый случай спасти от такой беды четырех человек, а пуще всего, что сама избавилась от беды. Не скрыла, однако ж, Катя от отца своего, что
слышала о Волгине от старого
слуги…
— Ты чего там, дорогой, с Алешкой Басмановым насчет Прозоровских перешептывался? Думал, чай, не
слышу я? Шалишь, брат, уши еще не заложило! Говори, выкладывай, что знаешь, в лицо мне говори, а не за спиною! Знаешь, что не люблю я этих шепотков
слуг моих!
Художник и лекарь думали, что великий князь решился на этот великодушный поступок, поняв беседу их и убежденный красноречивою горестью Нордоулата, некогда его усердного
слуги. Не изумился, однако ж, Аристотель, когда Иван Васильевич, отведя его в сторону, прибавил, так что он только мог
слышать...
Ипполитов. Что ж сказать отцу?..
Слышишь, идет проливной дождь… (
Слуга закрывает окна.) Музыка не заглушает ужасной погоды. Я знаю твоего отца: как пылкий юноша, нетерпеливый от любви к тебе, от желания устроить скорее твое счастье, он ранее назначенного часа будет на месте.
— Верная
слуга вашего сиятельства, здешняя экономка Настасья. Может,
слышать изволили?
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг всё стало скучно, досадно в Воронеже, всё как-то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он
слышал; он не знал, как судить про всё это и чувствовал, что только в полку всё ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим
слугой и вахмистром.